Центром подготовки офицеров русской армии для службы «по Квартирмейстерской части» до 1826 г. было Училище колонновожатых (до 1823 г. - Московское учебное заведение для колонновожатых). Оно было создано в 1816 г. на базе Общества любителей математических наук по инициативе М.Н. Муравьева - до 1811 г. студента Московского университета, а позже колонновожатого, офицера Свиты е. и. в. по Квартирмейстерской части, крупного государственного деятеля. Его главой и учредителем стал отец М.Н. Муравьева генерал-майор в отставке Н.Н. Муравьев. Устав заведения был утвержден 23 октября 1819 г.

Управляющий Квартирмейстерской частью князь П.М. Волконский под впечатлением завершившейся кампании 1812-1815 гг. был крайне озабочен пополнением последней хорошо подготовленными офицерами-квартирмейстерами, которых по списку насчитывалось всего 189 человек, в том числе: генералов - 28; штаб-офицеров - 45; обер-офицеров - 116³²³. Резервом для пополнения Квартирмейстерской части служил Корпус колонновожатых в количестве 59 человек³²⁴. Узнав о существовании упомянутого заведения, где «в теории и практике» давалось все, «что до военного искусства по Квартирмейстерской части принадлежит»³²⁵, он предложил его слушателям «вступить в службу колонновожатых». Первых учащихся было 12 человек, в том числе несколько представителей знатных российских фамилий. Затем в заведение поступило еще 13 человек. Обучение длилось четыре года, причем каждое лето проводилась топографо-геодезическая практика на местности.

В 1819 г. в муравьевском учебном заведении обучалось 58 колонновожатых³²⁶. В 1820 г. в нем был открыт еще и офицерский класс, где изучались высшая математика, теоретическая и практическая астрономия, геодезия и военная история. В отличие от других российских «военных школ» того времени в этом заведении отсутствовали формализм, суровая дисциплина, требования слепого повиновения начальству.

В 1823 г. заведение переехало в Санкт-Петербург, где князь П.М. Волконский с целью «образования офицеров Генерального штаба... учредил училище для 40 колонновожатых»³²⁷. За время своего существования Училище колонновожатых подготовило 180 выпускников³²⁸, в том числе Московское учебное заведение для колонновожатых с 1816 по 1823 г. - 127 офицеров, выпущенных в Свиту е. и. в. по Квартирмейстерской части³²⁹.

Надо отметить, что это училище отличалось и вольнодумием. Так, в нем обучались около 20 будущих декабристов, а преподавал им один из идеологов движения декабристов Н.М. Муравьев³³⁰. Это, как полагают, стало одной из причин его расформирования 14 июля 1826 г.³³¹.

Уровень подготовки колонновожатых в училище был довольно высок, «ученики Муравьева получали самое прочное математическое образование». Это следует из перечня дисциплин, по которым проводились экзамены колонновожатым последнего (1826) выпуска: арифметика, алгебра, геометрия, тригонометрия прямолинейная и сферическая, приложение алгебры к геометрии, геодезия и составление карт, фортификация - полевая, крепостная и чертежи, артиллерия, тактика - чистая всех родов войск, прикладная, чертежи, ситуация и подписывание карт, история, география, статистика и языки: русский, французский и немецкий. Из 23 человек, выпущенных в тот год из училища, кроме того, знали английский язык - 5, латинский и польский - 3³³². Столь основательная подготовка не вызывала сомнений и в высоком качестве выполняемых ими работ: военно-топографические карты, составленные по результатам съемок офицеров-квартирмейстеров в первые десятилетия XIX в. отличались достаточной для того времени точностью и особым изяществом исполнения.

Помимо Училища колонновожатых, в пополнении Квартирмейстерской части квалифицированными специалистами принимали участие и некоторые другие военные учебные заведения. Так, из 66 обер-офицеров, служивших в начале 1800-х гг. в Квартирмейстерской части было: закончивших Пажеский е. и. в. корпус - 15; Царскосельский лицей - 4; Финляндский кадетский корпус - 34; прочие кадетские корпуса - 13³³³. Как видно из приведенных данных, значительное число офицеров-квартирмейстеров составляли выпускники Финляндского кадетского корпуса, в учебной программе подготовки будущих сухопутных офицеров которого присутствовал явно выраженный топографический уклон.

Краткая история существования этого корпуса такова. 12 марта 1812 г. специально для съемок в Финляндии был образован Гапаньемский топографический корпус, в штат которого входили 11 офицеров, 6 штатных и неограниченное число сверхштатных кадет. 3 апреля 1816 г. при корпусе было образовано отделение на 60 кадет для подготовки их в офицеры всех родов войск, в том числе по военно-топографической службе. Срок обучения был установлен в четыре года, как и в Заведении для колонновожатых; программы обучения были также довольно близки. В 1818 г. Гапаньемский топографический корпус был переведен в Фридрихсгам и переименован в Финляндский кадетский корпус, а с 1831 г. приравнен к прочим корпусам, т. е. стал общевойсковой офицерской школой без военно-топографической специализации³³⁴.

Конечно, имеющееся число квартирмейстеров и колонновожатых (в общей сложности около 250 человек) для проведения планомерной съемки не только всей территории России, но и ее наиболее важных в военном отношении западного и юго-западного пограничных районов, было явно недостаточным. Это побуждало высшее военное руководство России изыскивать пути, силы и средства для решения данной проблемы.

Опыт Отечественной войны 1812 г. и Заграничный поход русской армии 1813-1815 гг. показали важность обеспечения войск не только мелкомасштабными картами «20-верстками», но и средне-, крупномасштабными топографическими картами «одно-, «двух- и трехверстками», покрывающими наиболее важные с точки зрения обороны и экономики районы страны³³⁵. Для этого требовались развитие точной астрономо-геодезической основы, планомерное проведение сплошных инструментальных съемок, что без создания специальной организации, ведающей этими вопросами, было делом неосуществимым.

Император Александр I, находившийся в течение трех лет войны 1812 г. «лично при войсках... признал полезным» дать «новое устройство» Военному ведомству. Его указом от 12 декабря 1815 г. «управление Военным департаментом было вверено учрежденному тогда Главному штабу его императорского величества как средоточию, в котором соединяются все части Военного управления в высшем их отношении³³⁶... В ведение оного штаба поступили все дела по Военному ведомству за исключением одной экономической части, оставшейся в заведывании Военного министерства...»³³⁷. Начальником Главного штаба е. и. в. был назначен бывший начальник Главной квартиры императора на театре войны князь П.М. Волконский³³⁸.

Полгода спустя согласно закону Российской империи от 5 мая 1816 г. ВТД перешло из «ведомства военного министра в состав Главного штаба е. и. в.»³³⁹ и территориально стало размещаться в доме Главного штаба³⁴⁰. При этом «высочайше» утвержденный штат депо, «поступившего в состав Квартирмейстерской части», его структура и задачи остались теми же, какими они были определены в 1812 г.³⁴¹.

Из 42 человек, определенных новым штатом ВТД, 26 (из них 20 граверов) состояли в 5-м (граверном) отделении, в 3-м картосоставительском отделении было всего 5 человек и 30 учеников из кантонистов³⁴². 6-е отделение (канцелярия), занимавшееся ранее письмоводством, было преобразовано в рисовальное. «К сему отделению присоединилась чертежная Квартирмейстерской части и назначены состоять при оной все вообще находившиеся в Петербурге, без особых по службе занятий, офицеры Гвардейского генерального штаба и Квартирмейстерской части, а также колонновожатые...»³⁴³

Согласно новому штату директором ВТД «назначался начальник Главного штаба... Вследствие сего генерал-адъютант князь Волконский принял звание директора». От управляющего упраздненного Депо карт генерал-лейтенанта К.И. Оппермана были приняты «все денежные суммы, вещи и письменные дела». Геодезические инструменты, находящиеся при депо, были переданы в Механическую мастерскую, поступившую в ведение Главного штаба е. и. в.³⁴⁴.

«В 1817 г. разосланы были [циркулярно], для руководства при составлении топографических брульенов, условные знаки, без оговорки, однако, что они назначаются в отмену или в дополнение других, из чего можно заключить, что прежде не было обязательных для съемщиков условных знаков...»³⁴⁵.

В октябре 1818 г. сверх определенного в ВТД штатом числа граверов и словорезов «высочайше повелено было избрать в сие звание еще 25 человек из кантонистов разных военно-сиротских отделений с производством на содержание каждого по 120 рублей в год...»³⁴⁶.

В 1819 г. князь П.М. Волконский во время путешествия императора Александра I по Финляндии «имел случай лично поверить некоторые части съемки, произведенной чиновниками Свиты его императорского величества по Квартирмейстерской части». С этой целью он выехал в поле и на местности «собственноручно» произвел приемку указанных съемок и карт. По результатам этой работы 25 октября того же года был издан приказ по Квартирмейстерской части за № 161, в котором наряду с разбором выявленных недостатков указывалось следующее: «всем гг. штаб- и обер-офицерам Квартирмейстерской части, на топографических съемках находящимся, отнюдь ничем не пренебрегать и ничего не выпускать, как из ситуаций, так и в селениях... (в приказе далее обращается внимание на точную передачу в топографических картах основных ориентиров местности и путей сообщения с переправами через водные преграды. - Авт.)... На каждом листе подписывать имя того, кто оный снимал, а на белых планах приписывать имя того, кто чертил или рисовал, ибо то и другое нужно для поверки и ответственности в соблюдении изданных правил, топографических знаков и циркулярных предписаний по Квартирмейстерской части...»³⁴⁷. Последнее указание было учтено и, надо сказать, прижилось надолго, вплоть до настоящего времени.

С 1819 г. в Главном штабе е. и. в. заметно активизировалась работа по созданию специальной организации, предназначенной для выполнения астрономо-геодезических, топографических и картоиздательских работ в интересах Российской империи в целом и Военного ведомства, в частности. К тому времени определенный опыт учреждения и использования в военных и гражданских целях подобных организаций в просвещенной Европе уже был накоплен³⁴⁸. Его, безусловно, изучали, и в ближайшем будущем он должен был трансформироваться применительно к России. Кроме того, на высшем уровне были рассмотрены также вопросы топографического обеспечения войск и крупномасштабного картографирования страны, разработаны организационные и научно-технические аспекты этих проблем, обсуждены различные проекты, подготовлены и изданы нормативные документы, в значительной степени определившие характер военно-топографических работ в России на далекую перспективу³⁴⁹. Прежде всего, было признано необходимым выделить для детального топографического картографирования территории России в мирное время вполне определенное число офицеров (позже это были военные топографы и геодезисты), не обременять их «никакими обязанностями» по службе, оставить за офицерами-квартирмейстерами работы по непосредственному обеспечению потребностей войск в информации о местности, на которой дислоцируются их части или проводятся военные действия. Такой подход был строго регламентирован в положении Главного штаба е. и. в. «О должности офицеров Квартирмейстерской части, находящихся при корпусах и дивизиях в мирное время», изданном в 1819 г.³⁵⁰.

Крупномасштабное картографирование страны было выделено Главным штабом е. и. в. в качестве самостоятельной задачи, решение которой требовало создания особых организационных форм и научно-методических разработок. Одним из первых свои соображения по этим вопросам представил штабс-капитан М.Н. Муравьев в своем «Кратком изложении мыслей о составлении карты Российского государства». В этом документе автор уделил основное внимание вопросам астрономо-геодезического обоснования общегосударственных картографических работ. Отмечая, что «по сию пору все имеющиеся карты Российской империи основаны на весьма немногих наблюдениях долготы и широты некоторых мест, на частных съемках частию инструментальных, то есть астролябических и мензульных, и, наконец, на глазомерных, не имеющих между собой никакой верной связи», М.Н. Муравьев считал первоочередной задачей создание триангуляционной сети на территории России. Эта цель, по его мнению, вполне достижима, если использовать «истино хорошо знающих математические науки офицеров», которых, как он полагал, в Квартирмейстерской части «весьма достаточно». Для выполнения топографических съемок потребуются «учреждение Корпуса инженер-географов, о котором уже многие годы помышляли, и приведение всех съемок Российской империи под один способ единообразный, не зависящий от воли частного начальника». Непосредственные исполнители работ (топографы) при съемках должны были руководствоваться специальными инструкциями, определяющими «во всех частностях строгой порядок производства сих съемок, дабы все оные были единообразны, тогда уже всякой может инструментально или глазомерно все оное пространство без погрешностей подробною съемкою наполнить..., все... частные съемки будут производиться в должном порядке..., до сих пор сделанные брульены можно будет исправить и, следовательно, составить со временем весьма верную и подробную карту Российской империи». Для подготовки съемщиков М.Н. Муравьев предлагал использовать какое-нибудь «из военно-сиротских отделений, которые по дальности от столицы не приносят должной пользы», и создать на его базе школу военных топографов³⁵¹.

Сочинение с «Кратким изложением мыслей...» штабс-капитана М.Н. Муравьева, являясь некоторым обощением производимых на то время работ, послужило, по всей видимости, толчком для разработки пакета соответствующих документов, необходимых для образования Корпуса инженер-географов русской армии. С 1819 г. по указанию князя П.М. Волконского над проектами этих документов начал работать Ф.Ф. Шуберт. Название корпуса на французский манер после недавней войны 1812 г. не было принято, поэтому изыскивались более подходящие (например, Топографический корпус). Оставались не решенными и другие проблемы. Так, еще не было вполне ясно, кем и по каким критериям будет комплектоваться этот корпус. Однако было очевидно, что эта организация, независимо от наименования, должна будет решать специфические задачи по картографированию в интересах Российского государства и его Вооруженных Сил.

Между тем в 1820 г. полковник Ф.Ф. Шуберт, оставаясь начальником 3-го отделения ВТД, был одновременно назначен руководителем съемки Санкт-Петербургской губернии с производством в чин генерал-майора³⁵². В том же году «учрежденная при Главном штабе литография поступила в состав... депо и была назначена состоять при 6-ом отделении... Во время перестройки Главного штаба с 1819 по 1822 год выстроена на оном обсерватория для астрономических наблюдений...» (она функционировала до 1849 г.³⁵³ - Авт.).

В 1821 г. вышла в свет одна из первых официальных печатных инструкций ВТД - Правила для надписывания планов и карт..., разработанная генерал-майором А.И. Хатовым при участии ВУК Главного штаба е. и. в. Правила... были призваны обеспечить единообразие в составлении и оформлении российских топографических карт³⁵⁴. Они были «разосланы по всей Квартирмейстерской части, в Военно-топографическое депо и во все военносиротские отделения»³⁵⁵. Так одно из предложений М.Н. Муравьева - необходимость разработки единой инструкции, в частности, по составлению и оформлению карт - получило силу директивного указания в Военном ведомстве России.

В 1821 г. под руководством генерал-майора Ф.Ф. Шуберта началась работа по составлению и изданию необходимой для всех ведомств 10-вер- стной обзорно-топографической карты европейской части России (Карты Шуберта), но из-за ограниченного количества составителей работа продвигалась крайне медленно и вскоре была приостановлена³⁵⁶.

Тем не менее до 1822 г. «постепенно... [шло] образование Военно-топографического депо, как по внутреннему управлению, так и по части всех производившихся в оном работ и съемки. Но главное обстоятельство, давшее вдруг самобытность сему заведению и упрочившее те величайшие... способы, с коими ныне... (в 1837 г. - Авт.) производятся с большим успехом частные и государственные съемки, гравируются разом многие карты... есть учреждение Корпуса топографов»³⁵⁷.

 

Примечания

323. На 1 сентября 1805 г. в Квартирмейстерской части по списку было 115 человек, в том числе: генералов - 5; штаб-офицеров - 44; обер-офицеров - 66. Резерв - 60 колонновожатых /Столетие Военного министерства. 1902. Ч. 1. С. 132, 201-209/.

324. Исторический очерк деятельности КВТ. С. 82.

325. Путята Н.В. 1852. С. 24-26.

326. Там же.

327. Там же. С. 98.

328. Селиханович В.Г. 1958. С. 8-9.

329. Исторический очерк деятельности КВТ. С. 60.

330. Постников А.В. 1989. С. 113.

331. После восстания декабристов в 1825 г. в общественном мнении России сложилось убеждение, что главную роль в его подготовке и проведении сыграли офицеры-квартирмейстеры. На самом же деле «в числе 121 чел..., признанных виновными и подвергнутых верховному уголовному суду, офицеров Квартирмейстерской части оказалось только 16... Участие квартирмейстерских чинов в революционном движении на юге России, было преувеличено... Таким образом, чины Свиты ни по своей численности, ни по своему значению в среде заговорщиков вовсе не играли первой роли...» /Столетие Военного министерства. 1910. С.5-8/.

332. РГВИА. Ф. 37. Оп. 191. Д. 6. Л. 0116.

333. Столетие военного министерства. 1902. Т. IV. С. 210.

334. Шибанов Ф.А. 1973. С. 129.

335. Долгов Е.И., Гпушков В.В. Указ. соч. С. 50.

336. Главный штаб русской армии - один из высших органов военного управления в дореволюционной России. Существовал и функционировал в 1815-1832 гг. (как самостоятельное центральное ведомство, в его ведении находились личный состав армии и служба Генерального штаба; за Военным министерством сохранялись лишь хозяйственные дела) и в 1865-1917 гг. (был воссоздан на основе Инспекторского департамента Военного министерства и Главного управления Генерального штаба (ГУГШ), как одно из самостоятельных управлений Военного министерства, заведовал личным составом армии, ее комплектованием, учетом, дислокацией, устройством войск, разработкой планов войны, строевой и боевой подготовкой, топографическим обеспечением войск, сбором сведений об иностранных армиях. При Главном штабе находились: Военно-ученый комитет, Военно-топографический отдел, Комитет передвижения войск, Мобилизационный комитет (с 1875 г.), Военно-тюремная часть (с 1884 г.), Николаевская академия Генерального штаба, редакция газеты «Русский инвалид», журнал «Военный сборник», а также корпуса: офицеров Генерального штаба, военных топографов, фельдъегерей. В марте 1900 г. аппарат Главного штаба был разделен на пять управлений: 1-го генерал-квартирмейстера, 2-го генерал-квартирмейстера, дежурного генерала, военных сообщений и военно-топографическое. С учреждением в июне 1905 г. ГУГШ компетенция Главного штаба значительно сократилась.

337. Записки ВТД. 1837. С. 23-24.

338. Сергеев С.В., Долгов Е.И. Указ. соч. С. 480.

339. В работе /Хренов Л.С. Указ. соч. С. 19/ отмечается, что ВТД было передано «из Военного министерства в ведение Генерального штаба армии», что неверно. К тому же в период с 1796 по 1827 г. Генеральный штаб был упразднен, а вместо него была учреждена Свита е. и. в. по Квартирмейстерской части.

340. Записки ВТД. 1837. С. 24.

341. ПСЗ. Т. XXXIII. № 26256. С. 637; ПСЗ. Т. XLIII. Ч. 2. Книга штатов. С. 39-40.

342. Кантонисты - солдатские сыновья, с самого рождения принадлежавшие Военному ведомству и обязанные служить в армии солдатами. Подготавливались к военной службе в специальных школах и частях, в которых были и топографические роты, где изучались рисование, черчение и съемка планов. Военному ведомству в начале XIX в. разрешалось ежегодно направлять 10 способных кантонистов в Академию художеств для подготовки из них граверов-художников за казенный счет /Кудрявцев М.К. Указ. соч. С. 37/.

343. Записки ВТД. 1837. С. 24.

344. Там же. С. 25.

345. Исторический очерк деятельности КВТ. С. 58.

346. Записки ВТД. 1837. С. 25.

347. Исторический очерк деятельности КВТ. С. 56-57.

348. В Швеции еще в 1634 г. был образован Корпус топографов-геометров. В 1805 г. там же был организован Шведский полевой топографический корпус. Во Франции начиная с 1666 г. к различным гражданским и военным учреждениям придавались съемщики (топографы), которые объединялись в Корпус инженеров-географов. В Великобритании в 1800 г. коллектив картографов Чертежной Лондонского Тауэра получил наименование Корпус топографов и чертежников. В том же году в Цизальпинской республике (зависимой от Франции республике, расположенной на территории Северной и Центральной Италии) был организован Военно-топографический корпус /Постников А.В. 1985. С. 116, 121, 124, 125; Постников А.В.1994. С. 150-154/.

349. Постников А.В. 1989. С. 113.

350. РГВИА. Ф. ВУА. № 17957. Л. 2-3.

351. Цит. по кн.: Постников А.В. 1989. С. 114.

352. Новокшанова З.К. 1958. С. 16.

353. Новокшанова-Соколовская З.К. Указ. соч. С. 120.

354. Постников А.В. 1989. С. 115-118.

355. Исторический очерк деятельности КВТ. С. 58.

356. Новокшанова З.К. 1958. С. 55.

357. Записки ВТД. 1837. С. 26-27.