Как это ни странно, но в отличие от других выдающихся личностей поручик М.Д. Скобелев учился на строевом отделении Николаевской академии Генерального штаба (1866-1868) неважно. Более того, он нередко «на лекции не ходил, а практическими занятиями манкировал». В итоге обучение М.Д. Скобелев завершил по 2-му разряду1, однако необходимые знания и навыки для службы по Генеральному штабу он усвоил неплохо. Это позже проявилось в его характерной склонности к разного рода разведкам, рекогносцировкам и съемкам. Более того, в 1873 г. Генерального штаба подполковник М.Д. Скобелев свой первый Георгиевский крест получил именно за это2.
«Храбрость Скобелева в бою, сопряженная с огромным нервным напряжением и хладнокровием, стоит той рассудочной смелости, с которой он производил свои рекогносцировки..., - повествует один из современников генерала. - В лагере Ильялы, в нескольких десятках верст от Хивы, стоял отряд, возвратившийся из экспедиции против иомудов (иомуды - туркменское племя. - Авт.)... [Флигель-адьютант] А.Д. Милютин3... предложил [Скобелеву] исследовать путь... до колодцев Имды-Кудук и этим разрешить очень важный для всех вопрос: был ли этот путь доступен отряду или нет.
От Ильялы до Имды-Кудука, судя по карте, было около 150 верст степи, проезд через которую... был чрезвычайно опасен... Скобелев предпринял свою экспедицию вшестером... Все они были одеты туркменами... Выехав ночью, группа направилась на запад..., в первый день благополучно достигла колодца, очень скудного водой... Скобелев измерял расстояние быстротой хода лошади и на всем пути заносил на план все, что встречал по дороге и видел по сторонам на горизонте. В несколько листов склеенные кроки всего пройденного пути до самых колодцев Имды-Кудука указывали на кряжи, возвышенности и барханы, заносившиеся Скобелевым с поверхностным указателем их от избранного направления...
Когда они... отдыхали у Имды-Кундука,... едва не случилось происшествие, могущее иметь страшные последствия... Пастух, добежав до ближайшего иомудского кочевья, поднял там тревогу и более сотни врагов понеслись по пятам... Скобелев говорил, что они обязаны своим спасением... резвости своих коней...
Сверив свои кроки с общей картой Хивинской степи, Скобелев явился к начальнику штаба... Результаты рекогносцировки были очень благоприятны...»4.
Следующая более значимая экспедиция-рекогносцировка была совершена в 1876 г. к Алайскому хребту и границам Памира, где первопроходцем был в 1869 г. русский естествоиспытатель А.П. Федченко5. М.Д. Скобелеву предстояло установить южную границу Ферганской области и подготовить туда маршруты для специального «посольства». Здесь будущий военачальник проявил себя не только как офицер Генерального штаба, кстати, бывший заведующий топографической съемкой Зеравшанского округа6, но и как человек государственного масштаба.
«Хотя военных столкновений не предполагалось, но отряд... был довольно значителен - 8 рот, 4 сотни, 3 горных орудия, ракетная батарея... Экспедиция вступала в мало исследованные области, и Скобелев обставил ее даже научными силами - ее сопровождали несколько специалистов для барометрических наблюдений, сбора естественно-исторических коллекций, для статистических исследований и топографических работ...»7.
В экспедиции участвовали: военный геодезист штабс-капитан А.Р. Бонсдорф - производитель астрономических работ Туркестанского ВТО; военный топограф подполковник Л.Ф. Лебедев - помощник начальника Туркестанского ВТО8; Генерального штаба подполковник А.Ф. Костенко - старший адъютант штаба Туркестанского военного округа9 и др.
«Экспедиция выступила 15 июля... Сам по себе поход при морозах, на горных высотах 11-15 тысяч футов был очень труден... Этот двухнедельный переход через огромный горный массив военной экспедиции с разного рода оружием, вьючными животными и т. д. дал Скобелеву отличный опыт, который он использовал через год при переходе через Балканы...(во время русско-турецкой войны 1877-1878 гг. - Авт.) С той же точностью и аккуратностью, которые всегда отличали Скобелева, он отмечал самые мелкие подробности географии местности, намечая наиболее удобный путь из Ферганской области в Кашгару...»10.
Уяснив границы прежней территории Кокандского ханства и основываясь на различных военно-стратегических соображениях, М.Д. Скобелев пришел к выводу о необходимости и правомерности со стороны России «владеть всею горною полосою»11.
Алайский поход М.Д. Скобелева имел большое значение: «желанная граница была занята, и если на востоке нам пришлось уступить Китаю Улукчай, то к югу граница русских владений продвинулась значительно вперед, к Памиру...»12.
Этот поход сыграл видную роль также в изучении географии и картографировании Северного Памира. По отчету М.Д. Скобелева было «нанесено на карту около 25 тысяч кв. верст. Положено твердое основание картографии новых стран определением одиннадцати астрономических пунктов [штабс-капитаном А.Р. Бонсдорфом]. Произведена барометрическая нивелировка от Коканда до перевала Уз-Бель-Су и обратно, посредством которой определена высота сорока двух пунктов над уровнем моря...»13. Кроме того, военными топографами были проведены маршрутная съемка путей, пройденных колоннами Алайского отряда во время экспедиции (всего 38 листов карт масштаба 2 версты в дюйме), самостоятельные съемки (в масштабе 3 версты в дюйме) во время поездки М.Д. Скобелева с целью военной рекогносцировки к Кашгарскому пикету на реке Нуре14, были открыты ранее неведомые европейцам территории, определено магнитное склонение на пяти пунктах, собраны богатые естественно-исторические коллекции15.
По работам Алайской экспедиции были составлены три отчетные карты: первая из них с нанесенными маршрутами всех отрядов экспедиции, с несколькими населенными пунктами, рекой Нура и с показом южной границы Кокандского ханства (масштаб 50 верст в дюйме), вторая - со сведениями об астрономо-геодезических определениях (широты и долготы пяти точек), третья - «расспросная карта бекств... и частей смежных с ними владений...» (масштаб 30 верст в дюйме) с нанесенными границами Российских и Кашгарских владений, пунктами барометрического определения высот перевалов и других точек на маршрутах отряда16.
Примечания
1. Михаил Скобелев. 1997. С. 23.
2. Глушков В.В., Шаравин А.А. 2000. С. 115.
3. Милютин А.Д. - сын военного министра Д.А. Милютина; флигель-адъютант - почетное звание офицеров русской армии, позволявшее состоять в «Свите его императорского величества».
4. Михаил Скобелев. 1997. С. 33-35.
5. А.П. Федченко приступил к изучению Памира в 1869 г., совершив три крупные экспедиции в долину Зеравшана, к озеру Искандеркуль и в Кокандское ханство. Собранные им материалы, основанные на данных глазомерной съемки и многочисленных расспросных сведениях, позволили составить ему карту Кокандского ханства и Памира. В качестве ас- трономо-геодезического обоснования карты были использованы четыре астрономических пункта, определенных астрономом и исследователем Средней Азии К.В. Струве. В маршрутных съемках А.П. Федченко применял карманную буссоль Шмалькальдера, малую (лядуночную) мензулу с диоптрами и штативом в виде палки. Мензула использовалась очень редко, а углы поворотов маршрутов определялись с помощью буссоли. Пройденное расстояние не измерялось, а приблизительно вычислялось по времени, затраченному на переход. После присоединения Кокандского ханства к России в 1876 г. к дальнейшим исследованиям и съемкам Памира были привлечены офицеры Генерального штаба и КВТ. /Постников А.В. 2001. С. 133-136/.
6. Михаил Скобелев. 1997. С. 24.
7. Там же. С. 50.
8. Сергеев С.В., Долгов Е.И. Указ. соч. С. 49, 182-183.
9. Басханов М.К. 2005. С. 127-128.
10. Михаил Скобелев. 1997. С. 52.
11. Постников А.В. 2001. С. 139.
12. Михаил Скобелев. 1997. С. 60.
13. РГВИА. Ф. 1438. Оп. 1. № 38. Л. 57-58.
14. Постников А.В. Указ. соч. С. 139.
15. Михаил Скобелев. 1997. С. 60.
16. Постников А.В. Указ. соч. С. 140-141.