1. Накануне войны
В докладе «Об организации топографической службы в действующей армии» от 12 мая 1909 г. генералом от инфантерии Н.Д. Артамоновым, в частности, отмечалось, что «в проекте Положения о Полевом Управлении войск (1908 г.)... почти целиком пропущена организация топографической части армии. Потребность войск в хороших военно-топографических картах не подлежит сомнению, а в вышеупомянутом положении не имеется соответствующего органа для удовлетворения этой потребности... Только в трех военно-топографических складах в гг. Вильно, Варшаве и Киеве... по новому Положению будет до 5 000 000 листов (карт) и неизвестно, каким образом разведывательное отделение Полевого штаба, имеющего по штату, только двух офицеров-топографов, занятых отчетными чертежными работами, разными поручениями и т. п. справится с задачей требования, хранения, отчетности и рассылки в части войск огромных армий, имея дело с несколькими миллионами листов карт...
Во время последних двух войн России, первой на Балканском полуострове в 1877 году и второй в 1904-1905 гг. в Маньчжурии, организация топографической части Полевого штаба армии... была различно устроена. Во время войны на Балканском полуострове составители Положения о Полевом управлении войск (1876 г.) признали необходимым обеспечить топографическую потребность армии устройством в Полевом штабе самостоятельного органа - Полевого Военно-топографического отдела с начальником-геодезистом во главе, подчиненным начальнику Полевого штаба... Во время войны в Маньчжурии... театр военных действий перед войной был также мало исследован, как и Болгария перед войной 1877 года, а между тем в Полевом штабе армии был уничтожен самостоятельный топографический орган и оставлено было только топографическое отделение с 3 или 5 топографами и начальником подполковником Генерального штаба, находившимся в распоряжении генерал-квартирмейстера штаба армии. Такое сокращение топографической части в организации Полевого штаба не замедлило отразиться печальным образом на удовлетворении нужд армии в топографическом отношении... Почти с самого начала войны начались запоздалые требования в Петербург за 8000 верст от начальника Полевого штаба, от генерал-квартирмейстера, например, о производстве съемок таких-то участков, о высылке стольких-то офицеров и т. п., при этом как будто забывалось о существовании Приамурского Военно-топографического отдела...».
В заключение своего доклада Н.Д. Артамонов сделал следующие выводы и предложения:
«1) В новом проекте Положения о Полевом управлении войск... не имеется органа для удовлетворения необходимой потребности войск в картах и планах театра военных действий. А такой орган нужен.
2) При разработке «Положения...» необходимо предвидеть два... различных случая - если война будет: а) на западных фронтах Европейской России, и б) на южных и восточных фронтах Азиатской России.
В 1-ом случае, быть может, и достаточно иметь при Полевом штабе армии самостоятельное топографическое отделение. На обязанности его будет лежать получение всех топографических, статистических и других сведений о театре войны; также получение, хранение и рассылка карт в войска, рекогносцировки и другие топографические работы на театре войны. Словом вся забота об удовлетворении потребности войск в картах и планах театра военных действий должна быть сосредоточена в отдельном органе, подчиненном генерал-квартирмейстеру штаба армии.
Во 2-м случае, кроме вышеизложенных в 1-ом пункте обязанностей, на топографический орган придется неизбежно возложить ещё производство новых топографических, геодезических работ на участках театра военных действий во время самой войны, при Полевом штабе должен быть самостоятельной топографический орган - топографический отдел с начальником-геодезистом во главе, подчиненным прямо начальнику Полевого штаба армии...»1.
Предложения Н.Д. Артамонова частично были учтены: по штатам военного времени в штабах армий вводились топографические отделения, в штабах корпусов - корпусные топографы. Прообразом Полевого ВТО стал Кавказский ВТО, который блестяще справился с поставленными задачами во время войны2.
В 1912 г. был установлен порядок поочередного командирования офицеров-топографов в штабы корпусов на подвижные сборы для ознакомления их с полевой службой по штатам военного времени. В штабах дивизий в то время штатного топографа не было предусмотрено. Штат штаба дивизии был небольшой: начальник штаба, два старших адъютанта - один Генерального штаба и один из строя по инспекторской части. Для обучения прикомандировывались из полков девять человек и два топографа. Поэтому работа по обеспечению топографическими картами подчиненных полков и обучение прикомандированных топографов возлагали на старшего адъютанта - офицера Генерального штаба, который отвечал за оперативные и мобилизационные вопросы, а также за боевую подготовку дивизии3.
С учетом опыта прошедшей войны были сделаны выводы и по части инструментального обеспечения офицеров КВТ: с 1911 г. и по 1915 г. включительно в Механической мастерской геодезического отделения ВТО изготавливались комплекты инструментов и принадлежностей, а также фотографических принадлежностей, предназначенных для снабжения ими офицеров-топографов, назначаемых в действующую армию по штатам военного времени. В составе комплекта инструментов и принадлежностей имелось: легкая мензула с треногой; набор различного вида бумаги в жестяном цилиндре; бинокль; ленточные рейки; шагомер; рулетка; готовальня; две папки с компасом; тушь; набор карандашей и других канцелярских принадлежностей в ящике. В составе комплекта фотографических принадлежностей имелось: фотоаппарат типа «N3A» (складной карманный) со светосильным объективом и автоматическим затвором; штатив для фотоаппарата; набор фотохимикатов и необходимого оборудования для проявления фотопластинок и печатания фотографий. Оба перечисленных комплекта топографического имущества помещались в особые ящики форменного образца, рассчитанные для укладывания в казенной двуколке. Снабжение этими комплектами началось с 1912 г. В мирное время комплекты согласно мобилизационному расписанию рассылались в штабы военных округов, с началом войны - непосредственно в штабы фронтов, армий и корпусов4.
2. Во время войны
С началом Первой мировой войны 1914-1918 гг. серьезных мер усиления войск действующей армии дополнительными силами и средствами КВТ принято не было, точно так же, как и 10 лет тому назад в начале русско-японской войны 1904-1905 гг. Положение о полевом управлении войск, изданное в 1914 г., в части организации войсковой топографической службы в военное время ограничилось весьма небольшими изменениями по сравнению с аналогичным положением 1890 г. При штабе фронта полагалось топографическое отделение в составе начальника отделения, помощника начальника отделения и начальника чертежных работ. Задачи отделения сводились, главным образом, к снабжению войск картами. Начальник отделения подчинялся непосредственно генерал-квартирмейстеру штаба и через него получал все задания (по чертежным работам и снабжению войск картами).
Топографическое отделение штаба армии по штатам состояло из начальника отделения (он же заведующий складом карт) и обер-офицера для поручений. Основной задачей отделения также было снабжение войск картами. Каких-либо технических средств для отделения табелем к штату не предусматривалось, за исключением комплекта измерительных инструментов.
Вскоре стало ясно, что такой штатный состав отделений не мог удовлетворить требования войск по топографическому обеспечению, а потому в некоторых армиях при формировании топографических отделений штат был увеличен. Так в штабе 9-й армии было сформировано отделение по следующему расчету: начальник отделения - военный топограф - 1, его помощник - обер-офицер для поручений - 1, чертежники - 3, сортировщики карт - 2, литографы - 2. Примеру 9-й армии последовали и другие армии. Из технических средств в отделениях усиленных штатов имелись один-два литографских станка.
В штабах корпусов один топограф выполнял обязанности «заведывания корпусным запасом карт»5.
В 1915г. улучшения в деле организации войсковой топографической службы также не наблюдалось. Отсутствие четкой системы и определенного круга задач военно-топографической службы в действующей армии, а также недостаток необходимых для этого сил и средств весьма отрицательно сказывались на топографическом обеспечении войск в операциях. «Предпринимавшиеся по инициативе отдельных войсковых топографов и начальников топографических отделений штабов армий мероприятия никем не объединялись и поэтому носили разрозненный, бессистемный характер. Общее техническое руководство деятельностью топографической службы в действующей армии отсутствовало...»6.
По сравнению с 1914 г. объем печатания топографических карт в Картографическом заведении ВТО ГУ ГШ удвоился (с 19,4 млн. до 38,7 млн. листов), в таком же соотношении увеличился объем доставки карт в действующую армию (с 15,4 млн. до 31,2 млн. листов). Однако карт по-прежнему не хватало, и одной из вероятных причин этого являлась несовершенная организация доведения карт до штабов и войск. Другая причина неудовлетворительного снабжения войск картами заключалась в том, что действующие нормы выдачи карт были просто скудными.
В 1916 г. осложнилось обеспечение потребностей войск в картах, запас которых быстро истощался. Отсутствие обстоятельного учета наличия съемочного материала приводило к тому, что карты иногда составлялись по материалам недостаточно точных съемок при имеющихся в архивах более точных материалах. Составлением и изданием графических документов о местности занимались топографические от
деления штабов фронтов, армий и корпусов; при этом выполнялись большей частью работы издательские. Основными графическими документами были следующие:
1) По штабу фронта - схема группировки армий фронта и сил противника перед фронтом, схема группировки противника перед армиями соседних фронтов, разведывательная схема; все эти документы доводились до штабов армий, корпусов и дивизий.
2) По штабу армии - схема расположения армии и противника, схема тыла своих войск и противника, схема дорог, схема позиции артиллерии противника и схема полей невидимости.
3) В штабах корпусов издавались те же документы, но только в масштабе действий корпуса. Основным средством размножения в корпусах был шапирограф, в некоторых же корпусах были и печатные станки, например, в 39-м армейском корпусе, где изготовлялись бланковые карты («бланковки») для дивизий из расчета два экземпляра на батальон и батарею для подробного нанесения расположения противника.
В целом же 1916 г. в деле организационного становления и совершенствования КВТ в условиях военного времени был довольно успешным. Были окончательно сформированы органы войсковой топографической службы во фронтах, армиях и корпусах, созданы подразделения производителей геодезических, топографических и картографических работ, способных выполнять оперативные задачи войск и штабов. Определился круг ответственности ВТС на фронте: обеспечение войск и штабов топографическими картами; обеспечение артиллерии геодезическими данными; изготовление специальных карт и фотодокументов местности. Начиная с 1916 г. топографическое обеспечение войск в операциях стало на деле топогеодезическим, приобрело характерные черты важного вида оперативного обеспечения войск в современных операциях.
В 1917 г. фотограмметрические отделения инженерных управлений фронтов были реорганизованы в картографические отделения. В них имелись литографские машины, типография и оборудование, необходимое для изготовления печатных форм фотомеханическим способом (цинкография). На основе совместной работы в фотограмметрических, а затем картографических отделениях улучшилось взаимодействие в работе военных топографов, офицеров инженерных войск и разведывательных отделов.
Штаты топографических отделений фронтов в 1917 г. изменений не претерпели. На фронтах, как и в предыдущие годы, имели место недочеты в организации топографического обеспечения (параллелизм в работе Картографического заведения ВТО ГУ ГШ и картографических отделений при штабах армий, фронтов, перебои в снабжении картами войск и др.) и недочеты при выполнении топографо-геодезических работ в тыловой зоне (задания назначались начальником КВТ без согласования со штабами фронтов, отсутствовало общее техническое руководство работами и т. п.). Большая часть этих недочетов была вызвана оторванностью ВТО ГУ ГШ от фронта. Действующим Положением о полевой топографической службе в военное время многое было упущено, видимо потому, что его составители предполагали воевать только на территории, обеспеченной новыми 1/2- и 1-верстовыми съемками и 2-верстной картой. К сожалению, ВТО ГУ ГШ ничего не сделал, чтобы в свое время изменить существовавшее положение и взять инициативу в свои руки. Работа штабных топографов протекала без какого-либо технического контроля. Разрозненные по 1-2 человека по штабам корпусов, армий и фронтов, десятки военных топографов в отношении технического руководства были предоставлены сами себе. Их штабное начальство часто не знало, как с пользой для дела использовать топографа. По мнению начальника геодезического отделения ВТО ГУ ГШ генерал-майора Я.И. Алексеева, «если бы топографическая служба в действующей армии была объединена в опытных и компетентных руках, некоторые несуразности в заданиях не имели бы места, а топографы на фронте были бы использованы по прямому назначению. Нельзя также не отметить того, что гражданские специалисты в малой степени были использованы для топографической штабной работы на фронте и для съемки в тылу. Во всяком случае, работа штабных топографов (на фронте. - Авт.) должна была протекать в полном контакте с работой Военно-топографического отдела в тылу, а общее техническое руководство этой работой необходимо было сосредоточить в руках начальника Корпуса военных топографов или опытного и компетентного геодезиста Генерального штаба...»7. Более организованно выполнялись мероприятия по топографическому обеспечению войск на Кавказском фронте8.
Примечания
1. Записки ВТО ГУ ГШ. 1918. С. 16-18.
2. Глушков В.В., Долгов Е.И., Шаравин А.А. 1999. С. 102-105.
3. Там же. С. 61.
4. Там же. С. 58-59.
5. Там же. С. 78.
6. Сущность и задачи топогеодезического обеспечения боевых действий войск. 1955. С. 3-16.
7. Записки ВТУ ГУ РККА. 1928. С. V.
8. Глушков В.В., Долгов Е.И., Шаравин А.А. Указ. Соч. 105.